На выходных съездили в Финляндию. Вернее, сплавали, ведь средством передвижения мы выбрали паром.
Пассажирский порт оказался старым и некрасивым. Он походил на сильно уменьшенный аэропорт «Пулково». Рядом с ним, закрытая бетонным забором, жила своей жизнью автостоянка. Между ней и морем находился пустырь. В его центре росла печальная ель. С борта парома картина открывалась совсем уж унылая.
– Парадные ворота города, – сказала Алена с иронией. Ирония у нее получается на пять с плюсом.
Прошли таможню. У пирса играл небольшой бэнд в морских бескозырках: ударные и духовые инструменты. Дети стали плясать. Музыканты улыбались. Им было холодно, и между песнями они согревались спиртным. Я бросил им сотенную купюру на чай.
– Любите «Битллз»? – спросил барабанщик.
– Наверное…
Мы пошли, и нам вслед звучала «Миссис Робертсон»…
Снизу паром выглядел этакой громадиной. Первая ассоциация, которая возникла в моей голове – сталинский дом. Ампир, знаете ли, и все такое… Для того, чтобы оказаться там, нужно подняться по шаткому трапу, наподобие самолетного, только выше. Трап старый, замызганный. Я нес Нику на руках и покрепче прижимал ее к груди.
Внутри паром – нечто среднее между второсортной гостиницей и раздутым железнодорожным вагоном. Нам досталась шестая палуба. Каюта с иллюминатором. Когда я десять лет назад плавал из Турку в Стокгольм, иллюминатора в моей каюте не было. Прогресс.
Каюта мало чем отличалась от купе в поезде Петербург – Москва. Только узенькая прихожая и душ с туалетом, крошечные, почти гномьи. А так четыре полки, столик посередине, ковер…
– Интересно, а проводники здесь разносят чай?
– Ну что, доставайте картошечку с курицей…
– А Тверь скоро?
Вечером сходили в ресторан. Мы решили сэкономить, ведь шведский стол на борту стоил тридцать евро за персону. Это чересчур, решили мы, подсчитав, что потратим там 115 евро (детям – полцены). В итоге в ресторане мы оставили 110. Я взял котлету по-киевски. Алена – селедку. Витя – пельмени. Ника плакала и отказывалась от картошки фри. Мама ковыряла сиг.
Потом дети легли спать, а мы с Аленой пропустили по пиву в местном баре. За ним находился еще один ресторан, и в нем проходила конференция каких-то финнов. Черт знает, что они там обсуждали, но когда я вошел, увидел мужчину в твидовом пиджаке, нудно читающим какой-то текст на фоне цветастой диаграммы.
Финнов вообще было очень много. Видимо, из-за конференции. Большинство из них к полуночи и лыка не вязала. Некоторые русские тоже не отставили. Один парень в красных тапочках и палестинке ходил туда-сюда и поигрывал кулаками. Они у него чесались. За ним следовал охранник, он присматривал за ним. Ситуация накалялась. Мы с Аленой уже хотели устроить маленький тотализатор: будет драка или нет. Но тут подошло еще два охранника, отвели парня в сторонку и поговорили с ним. Подействовало, он ушел. Что они ему сказали – не знаю. Может, пообещали окунуть в Балтийское море… С другой стороны – парень мог подраться и в другом месте. Кстати, оказалось, что он живет через три каюты от нас. А с утра на ручке двери красовалась надпись «Не беспокоить».
Когда мы плыли, начался снег. Его огромные хлопья появлялись из ниоткуда и исчезали где-то в темноте. Сказочный вид… Алена сказала, что снежинки такие больше, что больше напоминают снежных баб. Я не стал спорить…
Финское пиво стоит дорого и на вкус мало чем отличается от русского. Но мы хорошо провели вечер. Если не считать того, что в какой-то момент я поинтересовался у Алены, почему она не накрашена. Оказалось, такие вопросы женщинам нельзя задавать. Я стал врагом номер один. Почти до утра.
Спали мы плохо. Подушку пришлось отдать Нике с Аленой. Я просыпался время от времени и снова погружался в сон. В итоге проснулся уже тогда, когда паром пришвартовался к берегу.
В Хельсинки солнечно, чисто и просторно. Здесь самые ухоженные в мире собаки и самые правильные деревья. Они роняют листву не как попало, а в четко регламентированные места. Вольностей себе не позволяют. Финны похожи на спившихся богатеньких русских. Встретить красивую финку также сложно, как встретить молчаливого итальянца. Таких почти нет. В магазинах цены дороже, чем у нас. Не знаю, откуда взялся миф о финских ценах. Возможно, их пустили сами финны.
Поели мексиканской еды. Опять дорого и опять не очень-то вкусно. Зато взяли с собой столько оставшихся макарон, что их хватило на ужин, завтрак и обед.
В Хельсинки нам понравилось.