Вчера приехали в гости к Потаповым. Думали уехать от них, но не вышло — поддались на уговоры. А с утра нужно было встречать маму Алены, она прилетала в Пулково в девять утра. У Потаповых, конечно, был пир горой. По усам, как говорится, текло. И в рот попадало. К счастью, у меня хватило выдержки отказаться от рома с колой после двенадцати. Но все равно легли мы только ближе к трем. А встали уже в восемь. Удивительно, но чувствовал я себя более-менее неплохо. В голове почему-то крутилась аллегория — потрепанное папье-маше.
Поцапался с одним человеком. Сказал, то Rammstein – клоуны от тяжелой музыки. А человек обиделся. Видимо, слишком серьезно относится к их творчеству. Хотя как можно серьезно относится к творчеству людей, которые в подарочные коробки от нового альбома вкладывают фалоимитаторы — точные копии своих пенисов?
В Пулково мало людей и не работает металлодетектор. Таксисты грустные. Но как всегда активные. «Такси! Такси! Такси!». Пассажиры рейса из Сургута обсуждают вчерашнее ЧП. В местном аэропорту у борта компании Когалымавия неожиданно взорвался двигатель. Три человека погибло. Неудивительно, что люди напуганы. Многие пьяны. Остальные с похмелья. Хотя так оно бывает всегда.
На выезде с парковки притаился гаишник. Грустный какой-то. Одним жестом остановил сразу две машины. Профессионал, что уж там.
Смотрю Winter Classic. Погода в Питтсбурге отвратительная. На льду лужи. Но хоккей феноменальный. А трансляция сказочная. В России если такое и будет когда-нибудь, то не скоро… Правда… Овечкин с Кросби не очень хорошо играют. Но это я так, придираюсь.
Кажется, 31 декабря было очень давно. Наверное, это действительно так.
Блокнот:
Надпись на заборе у “Карусели”: “Эдвард Каллен сексуален”. Не знаю, что это значит.
В гостях. Мать как хороший наркотик. Не отпускает нас.