Почему бы не выложить воскресный рассказ в среду, раз я был за бугром и одно воскресенье пропустил, да?
Петербург называют северным Нэшвиллом.
Ну то есть, как называют…
Есть у нас тут один малый. Зовут Степой. По паспорту. Но он просит называть себя Сэм. Ладно, Сэм – так Сэм. Мы не против. Мы называем.
Сэм – человек специфический. Он, как говорится, немного двинулся на всей этой ковбойской теме. Ну знаете там: салуны, кольты, табуны, прерии. Наверное, вестернов пересмотрел в детстве. А может – и еще что.
Сэм не просто ходит. Он гарцует. На голове у него шляпа. Точь-в-точь как у Михаила Боярского в фильме «Человек с бульвара Капуцинов». То есть, совпадение с ковбоями вряд ли можно назвать стопроцентным. Завершают образ глухое пальто черного цвета и потрепанные сапоги, которые принято почему-то называть «Казаками».
Он идет по улице, во рту у него зажата цигарка. Прохожие оборачиваются. Бабушки цокают языком.
— Вот чудо-юдо идет, — недовольно говорят они.
Сэм работает в автосервисе. Его ценят. К своеобразному наряду сначала относились настороженно. Шутили. Потом смирились. Сейчас ковбойский образ Сэма придает автосервису некий колорит.
Один раз к ним пришел устраиваться какой-то мужик. Обыкновенный слесарь второго разряда лет сорока. С усами.
Когда он увидел Сэма, то выронил из рук ключ.
— А это кто? – спрашивает.
— Это? Это Сэм…
— Сэм?
— Ага.
— А где его пони? – спросил слесарь и засмеялся. Но потом осекся. Больше его никто не поддержал. Смеяться над Сэмом было непринято. Моветон.
Потом между Сэмом и слесарем, которого звали Артем, завязалась борьба. Артем Сэма невзлюбил. Сэму же было плевать. Но оба увлеченно соревновались в мастерстве. Кто лучше починит глушитель. Кто быстрее поменяет колодки. Артем Сэма сначала поддевал и держался с ним не очень дружелюбно. Но через какое-то время стало ясно, что, несмотря на свой образ, Сэм – хороший работник и дело свое знает. Кроме того, человек компанейский.
Но самым главным толчком к примирению стало желание коллектива. Коллектив подошел к Артему и сказал:
— Слышь, ты давай-ка полегче, а?
Артем смирился.
Через какое-то время они даже подружились. Во время перерывов сидели на заднем дворе, курили самокрутки, которые ловко делал Сэм, и рассуждали о том, о сем. Сэм, например, много рассказывал о жизни в Америке. Там он, конечно, никогда не был, но это никого и не интересовало.
— А еще там есть такой город – Нэшвилл, штат Теннесси. Такое место! Эх! – говорил Сэм и мечтательно смотрел куда-то, — Питер, конечно, не Нэшвилл, но что-то похожее есть. Там ведь тоже бывает снег.
— Где?
— В Нэшвилле.
— Разве? Я думал, в Америке этой снега вообще нет.
— Есть! А в Колорадо его даже очень много.
— Колорадо? Где это?
— Там же, в Америке.
— Это страна, где много золота?
Сэм отрицательно махал головой.
— Нет. Это Эльдорадо. А я говорю о Колорадо.
— А-а-а…
Они могли так говорить очень долго.
Когда Сэма избили какие-то гопники, Артем очень страдал. Несколько раз в неделю ездил к нему в больницу, покупал апельсины и йогурты с черникой. Вместе с двумя другими мужикам из автосервиса они даже устроили что-то вроде карательной операции. Вооружились стамесками, молотками и прочее утварью и побродили по округе, где пару дней назад неосторожно гулял Сэм. Дворы были темные, одинаковые, некрасивые и шел дождь. Гопников нигде не было.
— Ты бы это… — говорил Артем Сэму, когда того выписали, — поосторожнее с этими своими… нарядами. Мы-то люди понимающие. А бывает, знаешь, всякие недоумки. Это тебе не Нэшвилл, штат Теннесси!
Сэм пожимал плечами и закуривал самокрутку.
— Да дебилов и в Огайо, и в Небраске хватает… Что уж там…
И Артем соглашался и тоже закуривал.
