Однажды сотрудники Мраморного дворца пришли на службу и обнаружили, что памятника Александру Третьему на привычном месте во внутреннем дворике нет.
В то же самое время тысячи петербуржцев и, как говорится, гостей города в районе Московского вокзала были поражены тем, что в центре площади Восстания, там, где с конца 80-х стоял пятигранный столб, символизирующий Победу сами знаете кого над сами знаете кем, теперь возвышался тяжеловесный император.
Многие, конечно, удивились, но восприняли это как должное. Вообще умение воспринимать даже самые чудесные явления как нечто вполне естественное свойственно человечеству. Думаю, что если в один момент на Марсовом поле высадятся инопланетяне, то и это событие будет трактоваться как логичный финал определенной цепочки событий. «Ведь недаром, — напишут в газетах, — поле названо Марсовым». Даже если пришельцы будут с Венеры – все равно, и здесь этому найдут оправдания.
— Наверное, такова воля начальства, — сказали сотрудники Мраморного дворца, которые освободившееся место сразу же запланировали использовать для посадки цветов.
Начальство пребывало в некотором недоумении. Но поскольку в России всегда было много начальников, и функции большинства из них причудливо перекрещиваются с функциями других таких же, как они, то одно начальство стало думать на другое, а другое на третье, а третье на первое. Ну а для того, чтобы не показывать свою некомпетентность, они предпочитали на вопросы о том, с чьего позволения состоялся переезд памятника, не отвечать, а таинственно улыбаться и показывать пальцев куда-то вверх. Мол, решение принято на самом, самом верху. Тут уже и собеседники смущались, потому что на самом верху, конечно, виднее, где должен стоять тот или иной монумент.
На следующий день газеты, якобы соблюдающие независимость, вышли с передовицами, что, мол, опять памятник перенесли, а простой народ не спросили. Заканчивались статьи однообразным вопросом: «Доколе?» Но так в этой прессе заканчивались практически все статьи, кроме тех, что были посвящены работе правительства. Ну а газеты, получающие финансирование от государства, то есть подавляющее большинство, написало о переносе памятника, как о знаковом и радостном событии. Более того, перенос вроде как приурочили ко дню железнодорожника. Правда, об этом писали не все, потому что окончательной уверенности в железнодорожниках не было.
И все было бы хорошо, да тут вскрылась следующая проблема: куда-то бесследно исчез памятник, прозванный в народе, «Стамеской» — пятигранный обелиск, символизирующий… в общем, понятно что. Он стоял раньше в центре площади Восстания, одинокий, никому не нужный. Раз в год, накануне девятого мая, усатый гаишник выходил на середину проезжей части, свистел в свисток и останавливал поток машин, чтобы делегация школьников возложила к нему цветы. Делегация укладывалась в пять минут. Движение по площади возобновлялось в прежнем объеме. Цветы быстро сохли, и после девятого мая их выбрасывали в мусорное ведро сотрудники спецслужб (но не ребята из КГБ, а из унитарного дорожно-транспортного предприятия, то есть узбеки).
И вот теперь памятник пропал.
Да, до девятого мая оставалось много времени, но все-таки пропажа памятника всколыхнула общественность. Раньше активисты писали письма, что он мозолит им глаза и требовали убрать из центра города, а теперь, получалось, наоборот, просили вернуть.
Начальство озаботилось проблемой, хотя раньше на активистов смотрела державно – то есть свысока. Но тут проблема приобретала политический окрас. А когда дело приобретало такой окрас, начальство начинало нервничать и бить во все колокола.
Собрали совещания, на которое вызвали всех начальников.
Главный начальник поднялся над столом и гневно смотрел на остальных начальников, которые в его присутствии тушевались и походили больше на слуг, чем на начальников.
— И кто ответственен за это безобразие?
И он задал этот вопрос каждому, глядя в глаза. Даже пожарному начальнику. И военному, хотя он-то совсем был не причем. Люди, трясясь, отвечали, что это не они.
— Что же это получается? – главный начальник тревожно посмотрел по сторонам, — среди бела дня такое безобразие происходит, а никто ничего не знает…
Пришлось принимать срочные меры. Ну а поскольку большинство начальников имело опыт спецслужб (и не унитарного дорожно-транспортного предприятия, а КГБ), решили все вернуть на круги своя. В смысле подставить лоха и сделать вброс в СМИ. Был у них на примете один нечистый на руку начальник. Вот у него на дачном участке и нашли монумент. Роль монумента играл перекрашенный фонарный столб. Вблизи его не показывали. А журналистам рассказали все как есть: мол, товарищ совсем берега потерял, решил у себя на участке жертвенный алтарь сделать. Потом, правда, поняли, что этого маловато для серьезного обвинения и пришили ему еще и коррупцию в средненачальственном размере. Этот начальник сначала испугался, а потом заплатил залог и свалил в Швейцарию от греха.
Александра Третьего пока решили оставить на площади. А стамеску, сказали, ждет реконструкция. Так тема в СМИ была закрыта. Ну а раз она закрыта в СМИ, то ее как бы и не существует.
Что же произошло на самом деле той знаменательной ночью – так и осталось тайной, и никаких ответов у меня, простого летописца тех странных событий, нет, да и быть не может. Наверное, случаются иногда в жизни чудеса. Главное, их регистрировать, а то забудутся.
