Однажды я сел в метро на станции «Гражданский проспект» и
поехал в центр.
Меня слегка знобило после вчерашнего. Я устроился в теплом и
мягком углу. Девушка рядом благоухала, как магазин. Я заснул. Мне приснился луг
и жующие иван-чай коровы. На плечо села сорока с красным крылом и стала меня
трясти. Я удивился, сколько силы в этой игрушечной птичке.
И проснулся.
— Давай, вставай забулдыга! – говорила худенькая дежурная по
станции с какой-то ракеткой для пинг-понга в руках.
И от нее, и от ее слов веяло чем-то есенинским.
Я огляделся, и понял, что прибыл на конечную станцию
«Проспект Ветеранов».
— Перелет, — сказал я.
Пошатываясь, я пошел прочь, пересек платформу и плюхнулся на
свободное сидение в уголке. Теплое и мягкое. Рядом сидел мужик, по виду
рабочий, пахло от него потом и пережаренной печенкой. Спать в такой обстановке
было невыносимо. Да и не хотелось.
Нужно было добраться в центр, нужно.
На следующих станциях входили люди. Некоторые из них
косились на меня. Наверное, надеялись, что я им уступлю. Но я не из тех, кто
идет на поводу у толпы. Смежив глаза, я дремал.
Снилось мне что-то неясное, туманное, фиолетовое. Что-то
вроде клевера, только очень большое. И какие-то пятна мелькали на горизонте. То
ли ушедшие коровы, то ли люди, размытые дождем.
И опять птичка на плече.
Я даже не удивился.
— Вставай! – говорила женщина. Она была толста, некрасива, с
прыщом под губой, который даже не пыталась скрыть. Лицо у нее очень уж
недовольное. Как будто укусит сейчас.
Я огляделся. Выяснилось, что я на станции метро «Девяткино».
Вышел на платформу. Сквозь стекла проглядывало солнце.
Пришлось выходить на свет.
Я обошел станцию и подошел к турникетами.
Потянулся в карман. Кошелька не было. Я замер. Холодный пот
прошил меня. Я простучал все карманы, потом вывернул их. И еще дважды проделал
это процедуру. Пошел назад, по следам, как лиса. Но все бессмысленно. Кошелек
исчез.
Совсем исчез.
Я поднял воротник и зашагал в сторону «Гражданского
проспекта». Где-то далеко за ним прятался загадочный, недостижимый центр.