Почему я не стал юмористом

Хотел сегодня написать колонку.

Но так и не написал.

А время свободное было. Но вот увлекся просмотром Дудя про юмор.

У него в программе были замечательные Гудков, Соболев и мало мне известный Satyr.

Программа, кстати, получилась не из самых лучших. Какой-то мэшап, честное словно.

Но речь не об этом, а о юморе.

Так вот. Одно время я грезил себя надеждой выступать в стендапе. Была у меня такая идея.

И вот пришел я на курсы по стендапу. Вел их такой замечательный дядечка из 90-х, усатый, артист то ли ТЮЗа, то ли Театра музыкальной комедии. Наверное, хороший в каком-то смысле человек.

Так вот, он посмотрел на меня и говорит:

— Скажи, Антон, а чего ты хочешь добиться?

Я задумался.

— Ну что тебе надо? Победа на стендап-фестивале? Эфиры ТНТ?

Я задумался еще больше и понял, что ничего такого мне не надо. И на занятия не ходил.

И все это время я думал, что не ходил туда именно потому что мне это на фиг не надо. Но вот сейчас, посмотрев программу Дудя, я понял: дело не в этом. А в том, что на занятии вместе со мной сидели еще два парня. И каждый из них был в разы смешнее и веселее, чем я. А я… просто сидел и тупо ресницами хлопал.

Но я до сих пор не понимаю, то ли я струхнул, то ли осознал о себе правду. А может, струхнул, потому что осознал о себе правду…

Такая вот странная колонка в эту среду.

О Колпакове и его руке

Ладно, тоже скажу пару слов про историю с рукой Колпакова на заднице чье-то жены.

Во-первых, редакция, в которой работает Колпаков повела себя более чем профессионально. Во-первых, сообщила об инциденте читателям, чтобы избежать недомолвок, во-вторых, отстранила Колпакова от работы, в-третьих, вернула его к работе.

Большего от адекватной редакции ожидать было нельзя.

Я, конечно, понимаю, что Колпаков в данном случае повел себя как мудак. Но жизнь показывает: если человек ведет себя как мудак, это еще не значит, что он на самом деле мудак.

Да, харрасмент – штука плохая. И приставать к женщинам, особенно замужним, не стоит. Но давайте все же не будем грести под одну гребенку Вайнштейна, который десятилетиями умудрялся трахать весь Голливуд под прикрытием того, что он-де продюсер, беднягу Луи Си Кея, подрочившего как-то при дамах и Колпакова, который потрогал зад чужой жены.

Колпаков облажался, но понес наказание. Что может быть хуже подмоченной репутации?

Вот, например, если бы у меня в редакции работал парень, с которым случилось бы нечто такое, я бы его тоже отстранил, а потом вернул. Потому что не выгонять же мне хорошего журналиста из-за одного тупого поступка по пьянке? А вот если он напивается и постоянно женщин хватает, то да, с ним и пить, и работать не будут. Он же может развалить весь коллектив своими грубыми ласками!

А вот кого мне действительно жалко в этой истории, так это генерального директора Галину Тимченко. Теперь она знает, что у нее в издании работает редактор с репутацией маньяка, обиженная на него девушка и ее муж, тоже, наверное, обиженный. Интересно было бы посмотреть на то, как будет проходить в редакции следующий корпоратив…

Вот что я люблю

Я люблю современный мир многоголосой информации.

Просто потому что я в нем вырос.

И он вырос вместе со мной.

По сути, это то же самое, что любить Родину.

Ведь Родина – это не только флаг, герб и гимн. Это еще и манная каша с комочками в детскому саду, например.

Так получилось, что информация – моя профессия. И я ежедневно сталкиваюсь с таким количеством бреда, лжи, идиотизма и дурновкусия, что любой нормальный человек уже взвыл бы давно.

И весь этот информационный шум не стоит ни гроша. Информационная гиперинфляция привела к тому, что новости сейчас это такой фаст-фуд, который люди поглощают на бегу, не анализируя, не воспринимая критично и даже не цепляясь за полученные данные.

Все прочитанное забывается на следующий же день.

(Это и так все знают, но сейчас последует вывод).

Иногда мне становится жаль, что именно информация стала моей профессией. Кроме ее переработки я, по большому счету, ничего больше и не умею.

А хочется отвлечься от всего этого, отсоединится от сети, и думать о чем-то ином.

Например, смотреть как облетает с деревьев листва. Или как гонит ветер по небу низкие балтийские тучи. Как Нева течет…

Но созерцание, увы, невозможно. По крайней мере, сейчас.

А может быть дело в том, что… я все же люблю современный мир многоголосой информации?

Мы все виноваты

Ужасная трагедия в Керчи.

Подробнее о ней можно прочитать здесь.

Самое страшное: нечто подобное, пусть и в меньших масштабах, уже случалось в стране — в Бурятии, Коми, Ивантеевке. Масштаб, как мы видим, растет. Выводов не сделано никаких.

Конечно, предотвратить такую катастрофу сложно. Ну замкнутый подросток, ну играет в шутеры — все замкнуты, все играют.

И все же обществу нужно искать какой-то выход.

Может быть, он заключается в том, что нужно больше интересоваться друг другом? Соседями по парте? Людьми в подъезде? Коллегами по работе? Интересоваться как у них дела не просто так, а на самом деле? Может, таким образом мы сможем кому-то из них помочь? И не просто помочь — а предотвратить что-то страшное.

Вина за происшедшее лежит на подростке. Но люди, которые сконцентрированы только на себе самих, виноваты тоже.

Соболезную всем.

Несколько мыслей об «Отделе» Сальникова

Прочитал вот прямо сегодня с утра между развозом в школу детей и развозом на работу себя книгу Сальникова “Отдел” и собираюсь написать об этом пару строк.


Я уже отчитывался где-то, что мне очень нравится темп, в котором пишет Сальников. Что касается его оптики и его приемов, то здесь все очень четко отработано. Крупный план, пропуск, крупный план, пропуск… В конце действие немного забегает вперед, потом снова возвращается хронологическая последовательность. Это, кстати, прикольно получилось.

Если говорить о сюжете, то у какого-нибудь Брэдбери это точно был бы рассказ. Но Сальников повествование умело так растягивает. И это растягивание становится частью композиции, причем неотъемлемой. Мало того, что это создает саспенс почти хичкоковского уровня. Так это еще и очень хорошо показывает рутину, с которой сталкиваются герои.

Но.

Это же создает и проблемы. Потому что как бы не старался автор, длинноты, вызванные этим растягиванием, компенсировать не получается. В середине текста от них реально устаешь. Зачем это все нужно, думаешь? На фига?

А в целом — четверка с минусом. “Петровы в гриппе” лучше. Но они и сложней.

Футбольный харассмент

Кокорин и Мамаев. Мамаев и Кокорин.

О приключениях двух друзей уже сказано много. Может быть, даже чересчур много.

Можно посмотреть это здесь, здесь и здесь.

crimerussia.org

Но я вот что думаю. Двое этих славных парней далеко не анфан террибль российского футбола. Кокорин и вовсе считается добрейшей души человеком, «интеллигентом», как отозвался о нем кажется Фурсенко в псевдо-пранке (уверен, Вован и Лексус согласовали спич). Мамаев немного поборзее, конечно, но в каннибализме что-то не был замечен. Наоборот, помнится, как-то был у Дудя, когда Дудь еще работал на телевидении, и что-то затирал будущему великому блогеру про православие.

И просто ужас берет от мысли: если на такое способен улыбчивый и честно говоря дохленький весельчак Кокорин, то до какого уровня трагедии может дойти, например, впавший в раж Заболотный? Скольких людей может покалечить празднующий Дзюба? А если, не дай бог, дадут выпить Ерохину… Это же просто разящий богомол какой-то получится.

В связи с этим интересно, сколько подобных случаев уже произошло? Грубо говоря, сколько вагонов разгромили отпускные Кокорин с Мамаевым? Сколько голов разбили? Ведь известно: то, что просачивается в прессу – только верхушка айсберга.

Так может пора выйти жертвам случайных преступлений оборзевших футболистов из тени? Может, пора запустить новый круг для хэштега #metoo? И тогда выяснится, что предыдущее поколение спортсменом-миллионеров, грустно покуривавшая кальян перед игрой сборной, просто дети по сравнению с новыми героями.

Итак, кто будет первый?

«Лоро» Соррентино. Понять и простить

Наши прокатчики не стали переводить «Лоро», которое означает «Они»  — мол, и так сойдет. Их можно оправдать. Соррентино хоть и пытается нас обмануть, но его больше интересуют не «Они» – представители итальянской богемы. Соррентино больше интересует «Он» – Сильвио Берлускони.

До явления главного героя на 25-й примерно минуте фильм искрит фантазией и режиссерскими находками. Тут и забавная первая сцена с овечкой, и мелькание персонажей, и даже что-то вроде музыкального видео. Настоящий фестиваль идей. Кажется, что Соррентино просто разминается, пробуя разные жанры, техники, подходы, в ожидании чего-то стоящего.

Но стоит Берлускони выйти под свет софитов, как все резко меняется. Фигура премьер-министра примагничивает к себе внимание не только зрителя, но и, похоже, самого Соррентино. Режиссер фокусируется на нем и только на нем, а все остальное сослано на периферию. Второстепенные персонажи, намеченные в первые 25 минут, брошены на произвол судьбы и вынуждены просто слоняться по вилле Берлускони, как боты в видеоигре.

В итоге Соррентино удалось снять фильм о Берлускони, который точно понравится самому Берлускони. Ведь он артист, плут, игрок, яркий, харизматичный, находчивый. Да, у него есть свои слабости, но они только делают его более человечным. Остальные персонажи на этом фоне кажутся не более чем скетчами в блокноте. Им не хватает места, даже просто воздуха.

«Лоро» — это даже не фильм, а полтора фильма, почему-то соединенные вместе: Байопик про Берлускони плюс бонусом яркая оболочка про современную «Дольче вита». Отрежь ее при монтаже – хуже не будет (кстати, в Италии его разделили на две части и бросили в прокат поочередно, с задержкой в месяц).

По-прежнему можно получать удовольствие даже от того, как Соррентино ставит камеру  или как справляется с ролью замечательный Тони Сервилло. Но цельной мысли до зрителя режиссеру так и не удается донести. Зато удается показать Берлускони, которого после просмотра этого фильма захочется не наказать, а почему-то понять. Понять и простить.

Лобызание на ковре оленей

Очень неприятно в России писать про политику. Да и смысла в этом никакого нет. Потому что публичной политики нет. Есть непубличная.

Но выборы в регионах это все же важная штука.

В Приморском крае до сих пор не мог разобраться, каких дров наломали.

В Хабаровском – ситуация еще веселее. Там два кандидата решили сыграть в поддавки. Один предложил другому стать своим замом. Другой радостно согласился. Выборы, впрочем, все равно состоятся — правда, не совсем понятно зачем. Этакий договорной матч, в котором все заранее понятно. Если даже один заблудший избиратель случайно забредет на участки – дело будет сделано.

Я думаю, что во Владивостоке уже за голову схватились. Вот это идея! Почему же мы до такого не додумались? Столько проблем удалось бы решить!

Но не додумались.

Зато теперь, когда прецедент фактически создан, можно эту идею разогнать. И использовать на всех остальных выборах. Пусть кандидаты сами договариваются. Они, конечно, и раньше как-то сами договаривались. Но раньше действовали непублично, под ковром. А теперь пусть заранее объявляют. Мол, мы все решили – вот губернатор, вот первый зам, а вот министр по культуре региона. И все довольны. И деньги бюджетные можно сэкономить. И вбросы и карусели не будет смысла устраивать.

Перефразируя классика, нас ждет не схватка бульдогов под ковром, а лобызание на ковре оленей.

А ведь большинству нормальных людей на все эти выборы плевать – потому что от того, кто находится у власти в регионе, не меняется ничего. Молодой технократ? Ну будет чуть почаще звучать слово «инновация» и, может быть, сделают остановки с табло на солнечных батареях. Крепкий хозяйственник? Можно не сомневаться, что будет много объездов и слов про ЖКХ. А обычному человеку, который крутится на своей работе и еще где-то вечером халтурит, чтобы прокормить семью и оплатить ипотеку, до сиреневой звезды вся эта история.

Интерес к политике появляется там, где люди об ипотеке либо еще не думают, либо уже не думают. Она им либо недоступна, либо уже ни к чему.  А пока – политика отдельно, а люди – отдельно. Надолго ли? Непонятно. Может, что и навсегда.

Добро пожаловать в мир постабсурда

В мире, конечно, много интересного происходит.

Тут даже сложно что-то комментировать, потому что темы говорят сами за себя.

Англичане ищут русских шпионов Петрова, Боширова и еще четырех неназванных «чистильщиков».

Американские космонавты ночью втайне пробуривают дыру в борту отечественного «Союза».

Глава Росгвардии приглашает оппозиционера Навального на дуэль.

А в центре всего этого по Невскому проспекту от Казанского до Лавры идет Крестный ход.

Недавно читал сборник лекций Самуила Лурье. Так он говорит, что мы живем в век абсурда. Я не согласен. Это уже постабсурд.  В век абсурда еще видны какие-то ориентиры, еще понятно, где находится разумное начало. А сейчас уже ничего не видно. Берега потеряны окончательно.

Кафка теперь не модернист, а классик.

Что делать? Наслаждаться всполохами на стенах пещеры. Улыбаться. Носить костюм. Чистить по утрам зубы. В конце концов, интересно – что там будет дальше? Кого еще пригласят на казнь? До куда сможет дошагать крестный ход?

История одного назначения

Посмотрели «Историю одного назначения».

Фильм хорош. Толстой человечен и даже бросается на людей. Главный герой оказывается антигероем, а персонажи второго плана уверенно лезут на первый. Хэппи-энда нет и быть не может. Все как мы любим.

Гнетущее впечатление оставляют только некоторые отзывы. Вроде текста Архангельского в «Огоньке». Написанная советскими штампами статья оборачивается неожиданными вопросами, мол, почему авторы вдруг решили наехать на идеалиста? Как им не стыдно обвинять интеллигента в карьеризме? Читать такое смешно (правда, в том же номере «Огонька» есть еще более смешная статья, где Месута Озила называют игроком «Ливерпуля»).

«История одного назначения» — это еще не настоящее, а предвестник будущего российского кинематографа, который, упираясь корнями в советскую классику, может нащупать наконец свое место в кинематографе мировом.

Но важно другое. Авдотья Смирнова набирает удивительную мощь, выходит в высшую лигу и превращается в главного мейнстримного режиссера страны.

 Слева от нее коммерческие боевики и комедии, справа всякий фестивальный артхаус, а она, Смирнова, посередине – успешная одновременно и коммерчески и творчески. И это хорошо. Потому что таких режиссеров у нас не хватает. Снимать одновременно массово и тонко умеют единицы. Чтобы любили и домохозяйки, и студенты – каждый за что-то свое. А качество кинематографа зависит, по большому счету, именно от наличия таких вот профессионалов.