Что можно сказать о дне, в котором я мог позволить себе полчаса провести в душе? Ну был такой день… С утра я даже сразу не понял, а часа в три, направляясь куда-то на машине, вдруг осознал, что это очень весенний день. Как заказывали как будто. Конечно, скорее всего, это просто пустые предвыборные обещания, но вообще такое чувство, что и вправду – весна.
Заехал сегодня в свою старую школу на Гражданке. Она так сильно изменилась внутри, что окажись я там вдруг (например, придя в себя после отключки – неплохое кстати начало для боевика), ни за что бы не догадался, что именно здесь я учился девять лет. Директор в школе все тот же. Увидел парочку знакомых учителей. Разговаривать не стал. Не думаю, что обо мне хранят светлую память. Достаточно сказать, что в седьмом классе я получил «два» по рисованию в четверти (многие считают, это в принципе невозможно) и был застукан завучем за игрой на пианино. Игрой на пианино ногой. В общем, сегодня я недолго там пробыл и ушел инкогнито.
Ника, наконец, стало получше. Хотя к вечеру температура все равно поднялась до 37,5. Мы пьем антибиотики уже четвертый день, а толку от них никакого. Не знаю, может, завтра попробуем биотики.
Вечером Ника загримировала меня под Человека-паука. Так она сама сказала.
— Ты, — говорит, — чеаекпиюк.
Пиюк, так пиюк, без проблем. Потом она посмотрела на фотографию и сказал: «Боюсь». Пришлось смываться.
