Утро начал с мойки машины. Нет, ну не то, чтобы я проснулся и в одних только трусах, не чистив зубы, окатил ее из ведра. Нет. Я отправился на специальную мойку, для бедноты. Ту, где ты моешь машину сам. Мха! Я уложился в сто рублей. Конечно, на конкурс чистых машин после этого мне не стоило отправляться, но я считаю, это была выгодная сделка.
Был сегодня в общаге Политеха. Это далеко не самая худшая общага, которую мне приходилось видеть в жизни. Можно сказать, она даже довольна милая. И даже двадцать пять вьетнамцев, которых я встретил при входе, создавали свой, неповторимый шарм.
Ничего достойного на работе я не сделал. Даже немного совестно. Вообще в эти дни в офисе можно находиться от силы час. Все остальное время я трачу на вебсерфинг, приготовление кофе, неторопливые беседы и изучения собственной бухгалтерии. Собственная бухгалтерия – наимение приятное занятие из перечисленных.
Зашел на почту, чтобы отправить заказное письмо рекламодателям. Но у нас тут работает одна чекнутая. Не клерк, и Валькирия. Она постоянно нервничает и издевается над клиентами. Все мы что-то делаем не так, как ей надо. Мы ее бесим. Она это даже не скрывает. Конверт стоит 6-70, а у меня с собой был полтинник. Когда я протянул ей купюру, она меня едва не испепелила взглядом. «А помельче нет?» «Нет», — говорю. Она едва не зашипела. В общем, теперь я боюсь его заклеивать. Вдруг отравлен?
Вечером пришла Ника.
— Папа, — говорит, — хочу твой блокнот.
— Мне он нужен для работы.
— Я не буду в нем писать. Только посмотрю.
И смотрит на меня. И глаза такие честные-честные. А в руках ручка.
— Что-то я тебе не верю.
Ника вздыхает.
— Я тоже себе не верю.
Пришлось ей его подарить.
Еще Ника начала красить губы фломастером. Убегает в укромный уголок, достает зеркало и малюется.
— Ника, ну кто же красит губы фломастером?
Ника:
— Я.
Что тут еще скажешь?