На днях плотно побегал на тренажерах. Теперь у меня болят мышцы ног. Сложно передвигаться. И у меня походка подвыпившего фермера из Алабамы.
Читаю Радищева. Человек в XVIII веке назвал вещи своими именами. За что угодил в тюрьму…
Второго Радищева сейчас нет. Писатели или льстят или врут или смущенно отводят глаза и говорят не о том. Неудивительно. Радищев покончил жизнь самоубийством.
Кстати, если читать «Википедию», может сложиться впечатление, что Радищев рос в семье геев. Там написано следующее: «Александр Радищев был первенцем в семье Николая Афанасьевича Радищева (1728—1806), сына стародубского полковника и крупного землевладельца Афанасия Прокопьевича». Понимайте, как хотите.
И еще. Приехал сегодня на встречу в центр. Чуть раньше назначенного времени. Припарковался, где пришлось. Достал книгу – «Путешествие из Петербурга в Москву», почитал. Поднял глаза и обнаружил, что остановился на улице Радищева. Поеду на улицу Пушкина читать «Евгения Онегина».
Сегодня на родительском собрании у меня попросили листочек. Я вырвал из блокнота. Списывать не просили. Уже хорошо.
Представим себе такую картину:
«Петербург. Осень. По улице идет чернокожий. Курит.
К нему подходит человек в берете. Трогает за руку:
— Не надо! Бросайте курить! Сигареты убьют вас!
Тут из-за угла вылетает толпа скинхедов. С криком: «Бей, ниггера!» они бросаются за беднягой. Тот удирает, бросив сигарету.
Человек в берете поднимает окурок, затягивается. Смотрит им вслед и говорит чуть слышно.
— Или сигареты или фашисты… одно из двух».
Видел сегодня человека, похожего на внука колобка.
Автобусы бывают социальные и асоциальные.