13 августа 2014. Пунктир

Утром в раздевалке фитнес-клуба большой, загорелый пятидесятилетний мужик брился и внимательно смотрел в зеркало. Я переодевался тут же, рядом. В какой-то момент он повернулся ко мне.
— Недаром, — говорит, — существует поговорка: борода грязь копит. Смотри, какие пятная на раковине…
Я ничего не увидел. Но сказал: «Да, да, конечно». И еще что-то про экологию. Вообще мне сложно находить общий язык с качками.

Сегодня видел, как в «Теремке» на прилавке сидел огромный таракан и двигал усами. У него был такой вид, что казалось, он вот-вот улыбнется и спросит: «А вам что, сударь?». Конечно, этого таракана подвело чувство собственного величия. Безнаказанным он не остался.

Был сегодня в одном бизнес-центре. В лифте (таком, позднесоветском) висит подробная инструкция из семи пунктов, что делать в случае, если лифт застрянет. Последний пункт: «Если все вышеперечисленное не помогло, звоните по телефону диспетчеру». Рядом висит огромный телефон, из тех, которые раньше стояли в телефонных автоматах.
В волнении доехал я до шестого…

Ника вспомнила о своем приятели из танцкружка.
— Хочу, — говорит, — ему позвонить.
— Ника, но ведь мы даже не знаем его фамилию!
Ника задумалась.
— Егор… Егорович…

Ника:
— Папа, я для тебя песню придумала.
— Давай!
Ника (нараспев):
— Ноль, три, два, шесть, пять, сеееееемь!

4 августа 2014. Пунктир

Утро солнечное, яркое, желтое. Обещают плюс тридцать. Но плюс тридцать в начале августа – это уже не то, что плюс тридцать в середине июля. Это уже другие плюс тридцать. Вот и из форточки порядочно сквозит. В одних шортах даже холодно. Спасает горячий кофе. Как всегда.
Работы нет. Съездил в парочку мест. Выполнил обязанности курьера. Карьера курьера.
Пообедал в «Теремке». Когда-то это было демократичное заведение, в котором могли пообедать студенты. Блин с бужениной и сыром, как сейчас помню, стоил рублей семьдесят. Сейчас – 225. Я взял один с сыром и ветчиной. Со скидкой двадцать пять процентов (я жадный). Заплатил больше сотни. Я его ел и комок стоял в горле.
За обедом подошла женщина лет пятидесяти пяти, низкая, пухлая, с короткой стрижкой.
— Я, — говорит, — беженец с Украины. Помогите чем можете. Детям на хлебушек.
Она подошла к каждому. Дали почти все. Она собрала не меньше трех сотен. Мощный бизнес.
Вечером красили с Аленой дома стены. Вспотели. Перемазались. Краска легла плохо. Ну хоть Ника покрасила себе лицо – значит, все не зря.
Перед сном – пробежка. Ноги держали хорошо. Небо светлое, приятное, ни облачка. Говорят, такая погода будет стоять еще неделю. Последнюю, видимо, неделю. Я так люблю лето, что начинаю скучать по нему уже в начале августа.